Конец пути - Страница 86

«Ты, птица алая, достань из сундука книгу Велесову, — пробормотал он тогда последние слова, — спроси книгу… Спроси, зачем нам знание колдовское да умение ратное?»

А что он ответил минуту назад мудрому Аркаиму?

«Специально учился колдовству и умению драться, чтобы в последний миг остановить тебя перед открытием врат…»

Вот, значит, и все. Он задал вопрос, он получил ответ — заклинание закрылось, он оказался дома.

— Ква, — подвел итог размышлениям Олег.

— Мы попали в мир мертвых, господин?

— Вот это ква… — Середин отчаянно попытался сообразить, невольница действительно перескочила сюда вместе с ним или это всего лишь небольшой глюк, который скоро пройдет? Потом опустил взгляд на себя. Он был в бобровом налаткике, меховых штанах и войлочных сапогах с кожаной подошвой. Похоже, заклинание вернуло его в одежде, а также со всем добром, что было при нем. Как с вещами закинуло туда, так же вернуло и обратно. Если это верно, то Урсула никуда не денется. Держал он ее крепко, никаким колдовством не оторвать.

— Только камень… — Она провела пальцами по крашеной стене, по ступенькам. С интересом потрогала перила. — Тут будет жестко спать, господин. И холодно. А почему ты умер? Тебя тоже убил мудрый Аркаим?

— Так, ключа у меня, конечно, нет… Не помню, запирал я замок или нет? Идем… — Он растер ногой колдовской рисунок, подобрал свечи, сбежал на площадку, толкнул дверь. Она открылась. Значит, обошлось. Он завел за собой рабыню, защелкнул замок.

— Это ты, Олежка? — спросили из большой комнаты.

— Да, мама. Чего не спишь?

— Фильм интересный.

— Угу… — Ведун открыл дверь в свою комнату, толкнул туда Урсулу, вошел следом. Указал ей на стул: — Садись. И помолчи, очень прошу…

Он скинул налаткик прямо на пол, расстегнул пояс, ногой задвинул саблю под кровать. Вытянул верхний ящик стола, нашел атлас автомобильных дорог.

— Так, Каим тут есть? Фигушки. Ну это понятно. Тогда посмотрим по рекам, они-то никуда не делись. Ага, вот и он, пуп земли, перекресток миров, середина мира.

Место, из которого реки текли в разные стороны: Урал — в Каспий, Кама — в Волгу, Тобол — в Северный Ледовитый океан, — находилось примерно посередине между городами Миассом и Белорецком и закрывалось на карте подушечкой мизинца. Что интересно, селений так не появилось до сих пор. По реке Урал Олег скользнул пальцем вниз.

— Так, это, получается, Большой Каим, а граница между землей отверженных и Каимом это… Сакмара. Зело выше Оренбурга. Башкирия, кажется…

Он закрыл атлас, вышел из своей комнаты, постучал в мамину:

— Раз ты все равно не спишь, дай мне энциклопедию взглянуть, на букву «Б».

— Заходи, бери.

Середин толкнул дверь, шагнул к книжной полке.

— Боже мой, на кого ты похож! Ты со своим клубом скоро совсем одичаешь! Как тебя милиция не арестовала? Прямо снежный человек. И пахнешь, как горилла. В душ бы лучше сходил.

— Сейчас, — вытянув нужный том, Олег вернулся к себе, принялся листать страницы. — Башкими, Башкин, Башкирия… Ла-ла-ла… Вот, исторический экскурс. Первые упоминания о башкирах относятся к девятому-десятому векам. В тринадцатом веке территория Башкирии захвачена монголо-татарами. В середине шестнадцатого башкиры приняли русское подданство на основе соглашения с Иваном Грозным. В результате вхождения Башкирии в состав Русского государства в крае прекратились феодальные междоусобицы, начали устанавливаться хозяйственные и культурные связи между башкирами и русскими переселенцами. Русское правительство гарантировало сохранение за башкирами занимаемых ими земель… Дальше неинтересно. Вот так, девочка. Похоже, ничего у нашего мудрого Аркаима не выгорело, ничего про каимцев в истории не упомянуто. Скажу больше. Кажись, два братика в своей сваре так разорили родные земли, что там вовсе никого из каимцев не осталось. Пришли новые люди и принесли новые имена.

Он захлопнул томик, понес его обратно.

— Олег, не обижай меня. Стыдно, право слово. Я же просила тебя принять душ!

— Я туда и иду, мама. — Он вернул том на полку. — Просто хотел взять чистое белье и одолжить твой халат.

— Халат-то зачем?

— Холодно…

У себя в комнате он стянул штаны и сапоги, потом снял с невольницы золотую кольчугу, накинул ей на плечи халат, повел за собой.

— Забирайся туда, — указал он на ванну, задернул занавеску, пустил из крана воду, настроил, переключил рычаг и полез вслед за Урсулой.

— Она теплая, господин! Сверху теплая вода течет!

— Я знаю…

Олег снял с крючка мочалку, сунул под воду. Он не испытывал иллюзий по поводу того, что рабыня быстро разберется среди мыл, шампуней и гелей, а потому решил для начала помыть ее сам.

— Какая странная стена, — погладила она кафель ладошкой. — Как же ее так отполировали? Красиво. Тепло. Хорошо быть мертвым, правда, господин?

— Должен тебя огорчить, — выдавил на мочалку гель Середин. — Ты совершенно жива. И пребудешь таковой еще очень долго.

— Откуда тогда вот это все… странное и невероятное?

— Тебе ли удивляться, девочка? После всего, чего ты насмотрелась за последний год.

— Если я жива — значит ворота Итшахра не открылись? Мир мертвых не соединился с нашим, бог не пришел, мертвые остались мертвыми, война не остановилась…

— Успокойся. Я думаю, Аркаим нас просто обманул. Никакой войны не было. Он придумал это, чтобы убедить нас добровольно принести тебя в жертву. Так что радуйся. Мы смогли спастись в самый последний момент.

— Да? Но у него во дворце все равно было хорошо. И самоцветы. Жалко, они так и остались там.